БИТЬ ИЛИ НЕ БИТЬ

Психология Kot написал ""...кандидат наук Н. В. Шеляпин с группой начал разрабатывать совсем уж интимную проблему: жестокость при воспитании. А попросту говоря, – кого и как в детстве родители били. И если били, то чем. А если не били, то почему?"


НРАВЫ XXI ВЕКА

БИТЬ ИЛИ НЕ БИТЬ -

В семьях ментов это не вопрос
Екатерина Колесова

"Папа, не надо меня шлепать!"
Но папа-комиссар уже достал маузер...

Вы слыхали про аттракцион "Адская палатка"? Ну, тот, который выручал самого Остапа Бендера в трудные дни? Стоит большая очередь. Клиент заходит в красивый восточный шатер. В полной темноте получает по голове пыльным мешком. Выходит. Думает… Еще думает… И начинает расписывать стоящим в очереди, как это круто, и вообще, – такого они еще не видели.
Скажете, всем известный психологический феномен? Да еще и вспомните, как бывший забитый солдат-первогодок после дембеля начинает раздувать щеки: "Армия меня жизни научила! Каждый должен отслужить свое!"
Не смешно, господа.

В СПбТУ, а по-русски говоря, – в Политехе, уже пять лет проводятся соцопросы. На всякие пикантные темы, на которые нормальный гражданин не то, что социологу – и батюшке на исповеди слова не скажет; зато студент студенту – легко. И вот кандидат наук Н. В. Шеляпин с группой начал разрабатывать совсем уж интимную проблему: жестокость при воспитании. А попросту говоря, – кого и как в детстве родители били. И если били, то чем. А если не били, то почему?
…И я даже догадываюсь, с какой это стати мы дожили до таких вот опросов. Это раньше, при историческом материализме, считалось, что у нас детей не бьют. При Дяде Степе, когда деньги еще были деньгами. Теперь не то. Правда, учителя в школах пока стесняются, но в детской больнице (им. Раухфуса, в самом центре Петербурга) – уже запросто. А у родного очага… чего там говорить.
Подошли к проблеме серьезно – чтобы охват социальных слоев был шире, выбрали три очень разных вуза: РГПУ им. Герцена, БГТУ (Военмех) и сам Политех. Составили анкету с множеством пунктов и вариантов. При этом, конечно же, исходили из общепринятого постулата – чаще всего колотят детей в семьях… ну, вы понимаете, каких. Убогих всяких, очень бедных, очень многодетных, живущих вдалеке от центров культуры или там на рабочих окраинах; а бьющие родители – сплошь темнота и отбросы общества. То есть где-нибудь в Металлострое, в семье стрелочника, где пять детей, рукоприкладство вероятнее, чем на Малой Итальянской – в семье, где один ребенок, а родители – оба с высшим образованием и реальными доходами.
На данную Всемирную Педагогическую Аксиому никто сначала не посягал, цель была – лишь выяснить, насколько часто подвергаются насилию наши дети и какой из перечисленных факторов риска сильнее толкает к нарушению 21, 22 и 38 статей Конституции родной страны. Все эти (и на всякий случай еще многие параметры) и отражала анкета, а вот результат вышел – мама, не горюй! От аксиомы, короче, не осталось и следа.
При обработке первой же сотни анкет в глаза стало лезть одно и то же: ответ "да" на самый главный вопрос у большинства сочетался отнюдь не с вышеописанными характеристиками семьи, а… с одинаковыми ответами в графах "профессия родителей". И кем же оказались домашние тираны и кухонные боксеры? Бродягами? Отщепенцами? Подзаборными алкашами? Из множества других "битые" студенты раз за разом отмечали только два варианта: "военные" или "правоохранительные органы".
Оказалось, что физическим наказаниям подвергались аж 73% (1826 человек из 2502), а из них 26% (474 телесно воспитуемых) – были детьми работников силовых структур!
При виде такой навязчивой закономерности сердце либерального интеллигента Николая Шеляпина дрогнуло… Вместо того, чтобы тихо залечь на полочку, политически несвоевременное, бестактное исследование было, наоборот, расширено. На следующих этапах в анкету внесли много уточнений типа:
– До скольких лет вас наказывали физически?;
– Использовались ли для наказания вас какие-либо предметы?
– Превращалось ли иногда наказание в ритуальную церемонию?
– Помогало ли вам физическое наказание, по вашему мнению, улучшить свое поведение?
– Справедливо ли вас наказывали, по вашему мнению?
– Допустимы ли, на ваш взгляд, физические наказания при обучении и воспитании детей?
Внимательный анализ показал еще одну "странную" закономерность: количество семей сотрудников МВД, в которых бравые охранники правопорядка не прочь применить силовые меры к своим несовершеннолетним (а иногда и совершеннолетним!) отпрыскам, – явно превосходит количество семей военных, в которых родители тоже завоевывают авторитет и поддерживают дисциплину аналогичными методами – 53% против 47%!
С чего бы это?
Может, дело в вековых традициях, и, несмотря на то, что репутация нашей армии в последние годы стремительным домкратом падала вниз (пока было куда), все же память о гусарском джентльменстве где-то еще там у них затаилась? Чего не скажешь о культурном наследии жандармского ведомства.
Но как же тогда Дядя Степа? Выходит, его и не было вовсе? А ведь идешь поздним вечером по темной улице – и хочется, черт побери, чтоб был… Заботливый такой, справедливый – скинхэда на скаку остановит, к бандитам в блатхату войдет… Но кругом одни разбитые фонари, и ни одного убойно-сильного защитника на горизонте.
Еще кусочек прикола ждал социологов при изучении возрастных параметров физвоспитуемого контингента в семьях силовиков. Когда анкету составляли, варианты были– до 7 лет, 7–11 лет, и "старше". Хорошо, что кто-то додумался разделить это "старше" на промежутки. Вот тут-то все и упали: оказалось, что педагоги в погонах не столько несмышленых дошкольников шлепают, сколько 15- и даже 16-летних юношей, а чаще – девушек, подвергают реальным истязаниям. Да еще и нередко с ритуальной окраской (по 7% как у МВД, так и у МинОбороны)– может, "Ожога" Аксеновского начитались? ( Тот, кому не понятно, о чём речь, может открыть сексологическую энциклопедию на статье "Флагелляция – пассивная и активная". А тех, кто, прочитав, подумает, что сиё извращение – штука редкая и не заслуживающая внимания современных социологов, придётся отослать к "Всемирной истории розги" доктора медицинских наук В. Купера. – Е. К.))
Далее дотошными учеными был составлен своеобразный рейтинг орудий наказания, которыми поддерживается правопорядок среди домочадцев.
Первое место в этом хит-параде занял, конечно, форменный ремень. Его силу ощутили на себе 75% исправляемого контингента.
Второе заняла, казалось бы, вполне мирная скакалка, которая скакала по телам 13 % опрошенных, преимущественно женского пола.
Третье – проверенный веками дедовский прут, кстати, набравший всего около 5%. То ли это объясняется стремлением наших силовиков сохранить окружающую среду, то ли, наоборот, таким снижением количества зеленых насаждений, что и розгу негде выломать стало.
Нельзя не упомянуть и такие выявленные экзотические орудия для порки, как: рулон фольги, выбивалка, тапочки, кипятильник, труба от пылесоса, молоток, и даже… живая курица!
Кстати, поскольку очевидно, что детишки, которых били молотками и кипятильниками, остались после этого живы (иначе как бы они заполняли анкеты?) и даже поступили в высшие учебные заведения, то заметим – били (да не убили) их настоящие виртуозы своего дела, глаз – как алмаз!
"Несмотря на элементы трагикомизма и абсурда, пришлось задуматься: каков социально-психологический портрет современного "ратника отечества"? Каков, в конце концов, его нравственный облик? Защищают ли нас настоящие профессионалы с достаточным набором моральных установок, или, увы, многие наши офицеры – сами слабые люди, срывающие агрессию и личные неудачи на собственных детях? – пишет в комментариях к своему исследованию к. н. Н. В. Шеляпин.
– Кто-то может сказать, что, дескать, служивые люди, которые привыкли к строгой дисциплине, переносят в семьи армейские устои, да и на пользу. Но я боюсь их огорчить. Дело в том, что, согласно выводам современной психологии, подобное отношение к детям – отголосок так называемого амбивалентного стиля воспитания, господствовавшего в Европе в IV-XVII вв, когда неуверенность родителей в завтрашнем дне и бессилие перед житейскими невзгодами не считалось позорным вымещать на детях. В то время ребенка сравнивали с мягким воском или глиной, из которой родители якобы могли слепить что угодно. Жестокость и подавление личности тогда рассматривались как естественные педагогические мероприятия, хотя в действительности в скрытой форме родители выражали свой страх перед окружающим миром, в том числе и перед собственными детьми.
Можно также сказать, что в семьях людей, так или иначе связанных с военной службой, сохраняются древние традиции воспитания, записанные еще в "Домострое", плюс к тому в таких семьях детей с колыбели ориентируют на военную службу, приучая их к боли и лишениям.
На это можно возразить, что сегодняшние силовые ведомства – это уже не конские лавы и боевые ватаги, где все решали неукротимость в бою и ярость беспощадного броска. Прежде всего, их сотрудники должны быть специалистами во многих областях. В противном случае наша армия и милиция будут небоеспособны, ведь реальная сила в первую очередь определяется подготовкой, психологической зрелостью и моральными качествами личного состава.
Все это говорит о необходимости серьезного тестирования сотрудников силовых структур на профпригодность, психологического обследования всего личного состава. Такая экспертиза должна быть гласной и подконтрольной общественности. И все разговоры о низкой зарплате в данном случае не являются оправданием, поскольку жертвой этой психологической неустойчивости может стать каждый россиянин. Если все останется по-прежнему, то мечта о правовом государстве, реальной демократии и цивилизованном обществе так и останется научной фантастикой".
С надеждами на психологические обследования мы позволим себе не согласиться. Дело в том, что и сейчас при поступлении в доблестные дядистепины ряды каждый стажер тратит целый день именно на такое обследование. Вопросник с сотнями пунктов, по мнению психиатров, должен досконально выявить возможность того, что "кто-то кое-где у нас порой…" И что же? По словам одного из стажеров, впечатление такое, что тест составляли тяжело больные. Вопросы разделены на блоки по 4-5 штук, и от уже сдавших экзамен заранее известно – в каждом из этих блоков надо на все вопросы отвечать одинаково. Но при попытке отвечать именно таким, "правильным" образом, кой у кого начинает ехать крыша. Например: как отвечать на рядом стоящие вопросы "Часто ли у Вас бывает понос?" и "Часто ли у Вас бывает запор?" Представьте себе, тому, кто ответит на один из них – да, а на второй – нет, не место в рядах МВД! Уж если на первый ляпнул – да, изволь и на второй соглашаться. (Хорошо, что хоть на деле доказать не требуют).
Но этого мало: в блоке, где речь идет о цветах, коли проболтался сдуру, что любишь цветы, должен дальше, как попка-дурак, соглашаться, что любишь нюхать цветы, любишь беседовать с садовниками, и, до кучи, – сам мечтаешь быть садовником! А если, зараза такая, мечтаешь быть не садовником, а, с какого-то перепугу, ментом – на вопрос "Любишь ли цветы" должен твердо ответствовать "Никак нет!"
Кроме того, есть особые вопросы – о вещах, заведомо неизвестных нормальному человеку. "Сколько врачей в Чехословакии?" – "Не знаю", – честно ответил один кандидат в менты– и не был принят. Ибо не фиг. Какая-такая еще честность в реконструктивный период? С этой профессией она не сочетается. Настоящий убойный силовик должен, даже сам ничего не понимая, уметь виртуозно запарить мозги гражданам – для их же спокойствия и безопасности. Так что правильный ответ был: "Много".
Не эти ли вопросы засели в голове у отца одной 19-летней студентки, признавшейся, что она до сих пор подвергается физическим наказаниям. Мало того, отец – офицер милиции – часто прибегает к изощренным способам психологического давления и издевательств. Например, он любит "проверять" ее, спрашивая: "Сколько жителей в Рио-де-Жанейро?" Или: "какова глубина Атлантического океана?" Когда дочь не может правильно ответить (надо заметить, что подобные знания не имеют никакого отношения к изучаемым ею наукам), отец физически наказывает либо запирает ее и не выпускает из дома, – не скрывая получаемого при этом садистского удовольствия. Может ли человек, терроризирующий собственную взрослую дочь, быть защитником остальных граждан?
А вот судимый ныне за убийство ст. сержант питерской милиции А. А. Николев на пятерку прошел все эти тесты и испытания – будучи подучетным психопатом с большим стажем пребывания в дурдомах. После чего вскоре и разрядил обойму табельного оружия в спину не понравившимся ему студентам. В воспитательных целях. Интересно, какими методами будет он прививать дисциплину своему собственному отпрыску? Кстати, продолжение рода, по мнению суда, резко смягчило его вину (правда, мать убитого почему-то не согласна с таким поворотом правосудия).
Каким педагогом станет так и не вылеченный от психопатии сержант и как долго будет он продолжать свои воспитательные мероприятия, можно только догадываться: если незнакомых студентов, по его мнению, можно приучать к порядку любыми средствами, вплоть до смертной казни, то почему из-за поступления в вуз надо прерывать воспитание своего родного? Кстати, вот и в нескольких анкетах было отмечено, что физические наказания остались атрибутом повседневной жизни этих питерских студентов до 22 лет!
А вот теперь, наконец, – о самом грустном. Скажете – а до сих пор, что, не о нем было? Да ладно. По-настоящему страшно даже не вышеизложенное, а вот что:
82% студентов на данный момент считают, что применявшиеся к ним методы телесного воздействия – вполне справедливы;
61% – что эти методы помогали им исправить свое поведение – и полностью одобряют подобный способ воспитания.
Теперь мы можем догадаться, что данная традиция еще долго не угаснет в семьях питерских силовиков… Напомним, что часть опрошенных – будущие педагоги. Быть может, детишек и вправду заставили всей душой поверить, что с такими прирожденными правонарушителями, как они, без палки было не справиться? И лупить своих будущих потомков они собираются скрепя сердце, прямо-таки через силу?
Может, да, а может, и нет. Конечно, наш гибкий разум часто склонен искренне находить пользу во всякой пакости, какую пришлось перетерпеть. Но, увы, "Адская палатка" – это не анекдот, а реальный психологический закон. И самые жестокие рабовладельцы – это бывшие рабы. Как сказано в "Дхаммападе": "Ненависть не прекращается ненавистью, а только отсутствием ненависти прекращается она".
И никакой курс педагогических наук, как выясняется, не может вытравить заряд жлобства и дикости, вколоченный в детстве папой в погонах.

http://terraincognita.spb.ru/n11/index2.htm
"

Разместил: micl [22/11/2006]

Взято с сайта Ременная педагогика.
http://club.bsp-txt.org/modules.php?name=News&file=article&sid=167